К нему не опаздывали. Этот большой, стремительный и косматый
человек, как только зима поворачивала на лето, начинал волноваться, В мастерскую
мимоходом заглядывало скупое январское солнце. Алексей Кондратьевич непременно
подходил к окну, улыбаясь приветливо и радостно, и ученики знали, о чем думал учитель.
Он считал предвесенние дни.
Наконец наставало утро, когда Саврасов объявлял:
- Февраль-бокогрей не за горами... День прибавился
на воробьиный шаг...
Алексей Кондратьевич вздыхал, задумчиво посматривал на улицу и вдруг потирал
руки, предвкушая что-то необыкновенно приятное ему.